Войти
Этот день в истории "Авангарда"
28 января 2015 | Источник ХК "Авангард"
28 января 1946 родился Григорий Николаевич Кравец – защитник. Воспитанник омского хоккея. В сезонах 1965, 1967 провел за омский «Аэрофлот» 8 матчей. Играл под № 18. Выступал на первенство Омска за команду «Луч».
28 января 1982 родился Алексей Сергеевич Смирнов – нападающий. Воспитанник тверского хоккея. В сезоне 2006 провел за «Авангард» 37 матчей, забросил две шайбы, сделал 3 передачи, набрал 36 минут штрафа. Серебряный призер чемпионата России 2006 года. Играл под № 22.
В 2000 году был задрафтован в первом раунде под номером 12 клубом «Анахайм Майти Дакс».
Выступал за «Динамо»-2 (Москва, 1998 – 2000), ТХК (Тверь, 2000), «Динамо» (Москва, 2000, 2001), ЦСКА (Москва, 2002), ЦСКА-2 (Москва, 2002), «Анахайм Майти Дакс»» (НХЛ, 2003, 2004, «Цинциннати Майти Дакс» (АХЛ, 2003 – 2005), «Лонг Бич Айс Догс» (Хоккейная лига Восточного побережья, 2007), «Витязь» (Чехов, 2008), «Крылья Советов» (Москва, 2008), «Химик» (Воскресенск, 2008 – 2010), «Рубин» (Тюмень, 2010), «Торос» (Нефтекамск, 2011, 2012), «Буран» (Воронеж, 2013), ТХК (Тверь, 2013), «Южный Урал» (Орск, 2014), «Алматы» (Казахстан, 2014), «Шахтер» (Солигорск, Белоруссия, 2015).
Серебряный призер чемпионата мира среди юниоров 2000 года. В НХЛ сыграл 56 матчей, забросил 3 шайбы, сделал 3 передачи, набрал 22 минуты штрафа. В высшем дивизионе российского хоккея 181 игра, 24 шайбы, 22 передачи, 142 минуты штрафа.
– Я с малолетства бредил футболом, хотя в Твери это не самый популярный вид спорта. Мне пять лет было, и папа, видя такое желание играть, повёл меня в футбольную секцию. Там сказали, что таких малышей не берут, посоветовали подрасти и прийти года через два. Ждать не хотелось ни мне, ни отцу. И я отправился на каток. Так и «бомблю» с пяти лет на коньках. Знаком ли с Ковальчуком по Твери? Конечно. Когда совсем маленькие были, играли с ним даже в одной команде. Но потом наши пути разошлись: он уехал в «Спартак», я – в «Динамо». Попал в Москву в 15 лет.
Первый сезон отыграл за свой 1982 год у Бориса Николаевича Гольцева, перейдя затем во вторую команду под начало Владимира Георгиевича Семенова. Вместе с Семеновым перебрался на следующий год в ТХК, а когда Владимир Георгиевич уехал в Екатеринбург тренировать «Динамо-Энергию», Билялетдинов вернул меня в «Динамо». В то межсезонье из «Динамо» ушли многие игроки, причем ведущие. Закупить новых не удалось, поэтому у тренеров не было другого выхода, как подключать молодежь. Повезло мне и в том, что после отставки Билялетдинова клуб принял Семенов. Не могу сказать, что у меня были плохие отношения с Зинэтулой Хайдаровичем. Безусловно, он – истинный патриот «Динамо», однако, откровенно говоря, в команде его побаивались. Он не давал права на ошибку. Если оплошал – можешь, даже не глядя на него, садиться на лавку и больше на лед не выходить. При нем «Динамо» играло в чисто силовой манере. С приходом Семенова в команде многое изменилось. Его политика – комбинационный хоккей. Он давал играть и разрешал ошибаться. Иногда. С таким условием, что из своих ошибок вовремя сделаешь правильные выводы.
В 20 лет дебютировал в НХЛ в составе «Анахайма». Какое-то время я там был глухонемым – вообще не говорил по-английски. Для меня это было очень тяжело. Тренер мне пытается что-то объяснить, показать, рассказать, а я его понимаю процентов на двадцать. Глухой лес. Ни «бэ», ни «мэ». А потом ощутимо подтянул язык. Свой дебют в НХЛ помню хорошо. Словно в сказке тогда оказался. Мы с Чистовым в своём первом матче в карьере таких делов натворили. Он забил гол и три передачи сделал, а я «1+1» набрал. Всё казалось таким лёгким: вышел – забил. А наш «Анахайм» победил «Сент-Луис» – 4:3. Эмоций было очень много. А потом всё пошло по наклонной. Ко мне вообще относились там хуже, чем к Чистову. Когда мы только приехали в тренинг-кэмп, смотрели только на него. Меня не замечали. Стаса тренер выпускал на реализацию большинства, а мне говорил: «Ты – не техничный игрок. Ты – чернорабочий». Фигурально выражаясь, моей задачей была очистка авгиевых конюшен: увидел шайбу, полез в борьбу, выцарапал – и отдал хоть тому же Чистову. С бойцами выпускали, а в фарм-клубе даже защитником ставили.
В год моего дебюта «Анахайм» наделал в розыгрыше Кубка Стэнли немало шума и дошел до финала. Я попал в заявку на тот удачный для «Анахайма» плей-офф. До полуфинала с «Миннесотой» не выходил на лёд вовсе. А с «дикарями» провёл все четыре игры, вот только весь финал просидел на лавке. Мне прислали потом уменьшенную копию кубка за победу в розыгрыше Западной конференции. Осталось ощущение какой-то половинчатости: вроде бы и причастен, а вроде бы и нет. Вообще хочу заметить, что до моего приезда в «Анахайме» была не команда, а так – семь червей. Они за одиннадцать лет один раз в плей-офф побывали, да и то сразу вылетели. Мы с Чистым попали совсем в другую команду. Сильную, амбициозную, с хорошим подбором игроков. Попробуй поконкурировать.
Хоккей как человеку дал мне очень многое. Как ни грустно осознавать, многие из друзей по Твери не смогли найти себя в жизни. Не представляю, что бы со мною стало, оставь я спорт. Спорт дал мне главное – стимул жизни. Если бы я в силу каких-то причин закончил с хоккеем, потерял бы все, ведь кроме как играть в хоккей больше делать ничего не умею. Хоккей заполняет всю мою жизнь с детских лет, – рассказал Алексей Смирнов.
