Валентин Пьянов: "Всегда чувствую поддержку родных"

Нападающий «Авангарда» о чемпионстве «Омских ястребов», принципиальных поединках с «Сибирью» и особенностях чешской кухни.

Есть хоккеисты, которым все дается как будто играючи: талант, врожденное голевое чутье, кураж – это про них. Другие же приходят к успеху через большой труд, терпение, пот и сжатые зубы. К их числу относится нападающий «Авангарда» Валентин Пьянов. Его путь в хоккее был весьма тернистым: в родном Новосибирске на молодом игроке в свое время вообще поставили крест – мол, толку из тебя не будет. А он переехал в Омск, стал капитаном клуба МХЛ «Омские Ястребы» и дважды выиграл с ним Кубок Харламова. Доверие тренеров главной омской дружины тоже удалось завоевать далеко не сразу: были длительные командировки в ангарский «Ермак», скромный чешский «Пардубице», тольяттинскую «Ладу», «Ариаду» из Волжска и карагандинскую «Сарыарку». Сколько за последние годы мы видели юных омских талантов, которые, пройдя похожий путь, так в итоге и не смогли завоевать себе место в основе одного из лидеров КХЛ – «Авангарда». А вот Пьянов смог. Возмужал в ВХЛ, набрался опыта, играя в четвертом звене «Авангарда», и в итоге в нынешнем сезоне регулярно выходит на лед в составе омского клуба вместе с игроками первых звеньев.

 «Омск – родной город»

– Валентин, на твоей странице «ВКонтакте», в графе «Родной город», написано: «Новосибирск, Омск». С Новосибирском все понятно – ты там родился, там начинал играть в хоккей. А вот какое место в твоей судьбе и в твоей душе занимает Омск?
– Я считаю его своей родиной ничуть не в меньшей степени, чем Новосибирск. Причем в последние годы вся моя жизнь полностью связана именно с Омском. Здесь мои друзья, моя команда, отсюда родом моя любимая девушка. В Новосибирске же остались только мои родители и несколько друзей. А вообще, эти два города очень похожи, и мне совсем не трудно было привыкнуть к Омску, когда я сюда перебрался.

– Кто из тренеров оказал на тебя наибольшее влияние как на хоккеиста и как на человека?
– Моим первым тренером был Виктор Николаевич Рогатин. Затем, когда я уже всерьез стал заниматься хоккеем в спортивной школе клуба «Сибирь», моим наставником стал Андрей Александрович Величко. Именно он научил меня катанию и вообще почти всему, что я умею на данный момент. Последние четыре года до выпуска из спортшколы меня тренировал Олег Вениаминович Шулаев. Я до сих пор очень благодарен каждому из этих людей. Они отдавали мне частичку своей души.

– Почему же ты, воспитанник новосибирского хоккея, свою профессиональную карьеру начал и продолжаешь в «Авангарде», а не в «Сибири»?
– После того как я выпустился из спортшколы, мне сказали, что в фарм-клубе «Сибири» я не нужен. Я тренировался, играл за любительскую команду. А через год мне повезло – создали МХЛ и меня пригласили выступать за «Сибирских снайперов». Тренировал эту команду Валерий Андреевич Трипузов. Спасибо ему огромное за то, что, когда у меня были тяжелые времена, он поверил в меня, взял в команду, дал возможность играть в хоккей. А потом получилось так, что мой партнер по тройке, Артем Потылицын, переехал в Омск и стал играть за «Омских ястребов». Тренировавший тогда команду Игорь Валентинович Жилинский спросил у него, кого еще стоит пригласить из «Сибирских снайперов», и Артем порекомендовал меня. Так я оказался в Омске. Сезон получился для клуба не очень удачным, мы в первом же раунде плей-офф уступили команде из Оренбурга. Но после этого ко мне подошел Юрий Александрович Панов и спросил, хочу ли я остаться в составе «ястребов» на следующий сезон. Вот с тех пор я с небольшими перерывами играю за Омск.

– В составе «Омских ястребов» ты дважды выигрывал Кубок Харламова. Какие сейчас, по прошествии нескольких лет, остались воспоминания о тех победах?
– Вот вы сейчас задавали мне этот вопрос, а у меня сразу мурашки по коже побежали, как только вспомнил о тех днях! (Улыбается.) Особенно запомнилось наше первое чемпионство. Именно потому, что оно первое. В финале мы победили очень сильных московских армейцев, за которых тогда играли нынешние звезды КХЛ и НХЛ – и Кучеров, и Гусев, и другие. Мы брали свое за счет превосходства в тактике и за счет строгой игровой дисциплины.

«Попал Куляшу клюшкой по уху»

– Что было самое трудное при переходе из МХЛ в КХЛ?
– В первую очередь это вопрос психологии, уверенности в своих силах. У кого-то сразу получается заиграть на взрослом уровне, у других – нет. Выходишь на лед, видишь там Ягра или, например, Фролова, и начинают трястись и руки, и коленки. А вот физические данные далеко не так важны, как об этом зачастую пишут. Да, против тебя, вчерашнего игрока молодежной команды, играют взрослые мужики, которые, как правило, физически сильнее. Но это не главное, гораздо важнее, чтобы с головой все было в порядке. Играть надо умно.

– А ты помнишь свой первый матч в КХЛ?
– Еще бы! Мы тогда играли дома, против «Ак Барса». Я в стартовый состав не попал, оказался тринадцатым нападающим в заявке и сидел в запасе. И вот, когда мы уже проигрывали 0:3, тренер решил, что хуже уже не будет, и выпустил меня на лед. (Смеется.) Желания показать себя у меня было «через край»: куда-то помчался, попал Куляшу клюшкой по уху, нервы взвинчены, удалился, из-за меня нам снова забили гол. В итоге проиграли мы тогда 0:5. Дебют, прямо скажем, не удался. Но запомнился.

– Хранится ли в твоем домашнем музее первая шайба, которую ты забросил в КХЛ?
 – Конечно! Я забил ее 12 сентября 2013 года на льду «Арены Омск» в ворота подмосковного «Атланта». Я играл в звене с Алексеем Бадюковым и Денисом Казионовым. Довольно курьезный получился гол: шайба выскочила из-за ворот, я попытался ее принять, но она у меня как-то неловко подскочила, и я попал по ней летящей.

– А как ты в 2014 году оказался в чешском клубе «Пардубице»?
– В начале того сезона Петри Матикайнена на тренерском мостике «Авангарда» сменил Милош Ржига. Я стал получать все меньше игрового времени, и Ржига отправил меня и Женю Мозера в «Пардубице», где главным тренером был его сын. Как сейчас помню: приехали мы в этот городок и не знаем, куда идти. Все незнакомое, надписи повсюду непонятные. (Улыбается.) Первое время было тяжело. Хорошо, что вратарем был Душан Салфицки, до этого поигравший в ЦСКА. Он взял нас под свою опеку, был как второй папа – повсюду водил нас, все показывал, все рассказывал. Тот сезон многое мне дал в плане жизненного опыта.

– На каком языке общались с партнерами по команде?
– Увы, в английском я не силен, не говоря уж о чешском. Только сейчас стал всерьез учить английский язык вместе со своей девушкой Наташей. Занимаемся дома, с репетитором. А тогда в Чехии спасало то, что опытные игроки, бывшие в команде, неплохо говорили по-русски. Они еще застали то время, когда наш язык был обязательным предметом для изучения в школах Чехословакии.

– Жизнь в Чехии сильно отличается от российских реалий?
– Отличий, конечно, хватает. И в первую очередь – в еде. Какие-то непривычные нам подливы, какой-то странный хлеб. Все это пришлось нам с Женькой совсем не по вкусу, и в итоге мы питались самостоятельно в ближайшем «Макдоналдсе». Но главное, что нас хорошо приняли ребята в команде. Хороший был коллектив, веселый.


– Нет ли у тебя определенного дискомфорта, когда ты играешь в Новосибирске: как хоккеист «Авангарда», ты желаешь победы омской команде, но сидящие на трибунах друзья детства, соседи, одноклассники – все болеют за «Сибирь», то есть против тебя?
– Никакого дискомфорта. Мои близкие люди болеют за меня персонально, в каком бы клубе я не играл. А с «Сибирью» меня мало что связывает, я никогда не выступал за эту команду. Единственное обстоятельство, почему «Сибирь» не совсем для меня чужая, это то, что в ней играет мой самый лучший друг – Степан Санников. Матчи против новосибирцев для меня особенно принципиальны, потому что там не увидели во мне хоккеиста. И мне, как любому человеку, кого не оценили по достоинству, хочется доказать этим людям, что они были не правы.

«Семья – это святое»

– У хоккеистов «Авангарда» масса поклонниц, Наташа к ним не ревнует?
– Я бы не сказал, что у меня масса персональных поклонниц, как у какой-нибудь поп-звезды. (Смеется.) Подходят люди после матча, просят автографы, сфотографироваться вместе, но это совсем не та ситуация, в которой могут возникнуть какие-нибудь поводы для ревности. Да и вообще, мы с Наташей любим друг друга, а какая может быть любовь, если нет доверия?!

– Где и как вы познакомились с Наташей?
– Довольно типичная по нынешним временам история: списались в одной из социальных сетей в Интернете, договорились встретиться, погулять. И с тех пор мы уже пять лет вместе.

– Кто она по профессии?
– Экономист.

– Тогда, наверное, она заведует вашим общим бюджетом?
 – (Смеется.) Вы знаете, я даже когда еще жил с родителями, все заработанные деньги отдавал маме. Вообще, семья, любимые люди – это самое важное и дорогое, что есть в жизни. А деньги – это всего лишь деньги. Мои родные – папа, мама, младшая сестренка, а теперь еще и Наташа – это святое для меня. Я очень их люблю и всегда чувствую их поддержку.

Алексей Одариев, "Омская правда"